Интересно Как сценаристы «Секретных материалов» придумали самый отвратительный эпизод в истории сериала

[daddydwarf]

«Секретные материалы» — признанный шедевр американского телевидения. Сериал про расследующих паранормальные явления агентов Малдера и Скалли в исполнении Дэвида Духовны и Джиллиан Андерсон в 1990-х позволял зрителям одновременно пугаться и мечтать: пугаться того, что в мире творится много дичи, выходящей за пределы обыденного понимания, и мечтать о том, что когда-нибудь человечество все-таки приоткроет завесу тайны над тем, что веками ужасало и ставило его в тупик. Противостояние иррациональной веры и научной рациональности, правительственные заговоры, пришельцы, хищные насекомые и монстры всех сортов — 30 лет назад «Икс-файлы» стали для телевидения шоком и сенсацией.
Конечно, к тому времени Джон Карпентер и Ридли Скотт уже давно освоили жанр космического хоррора в большом кино, а «Сумеречная зона» еще в середине XX века доводила до экстаза любителей острых ощущений. Однако никто до создателей «Секретных материалов» не объединял все обывательские страхи перед паранормальным и не развивал на их основе столь подробную мифологию, приправленную мелодрамой и философскими рассуждениями.
Традиционно серии «Секретных материалов» делились на две категории. К первой категории — «мифологической» — относились эпизоды, посвященные основной линии сериала: расследованию заговора тайной правительственной организации, скрывающей присутствие на Земле инопланетной цивилизации. Ко второй — «монстр недели» — относились серии об отдельных расследованиях, не связанных со сквозным сюжетом.
Обе категории соответствовали основной концепции «Икс-файлов»: мы знаем о происходящем на нашей планете далеко не все, и люди — далеко не единственные разумные сущности во Вселенной. После трех лет существования, когда «Секретные материалы» уже стали телевизионным хитом, ни зрители, ни критики, ни продюсеры не могли и представить, что сценаристы вдруг решат отойти от фундаментального принципа и снять серию, где не будет сверхъестественного. Вообще. Сама идея казалась бредовой. Если сериал основывается на расследовании сверхъестественных явлений, то зачем вдруг отвлекаться от зеленых человечков и обращаться к реализму?

Джеймс Вонг и Глен Морган

Тем не менее в 1996 году сценаристы Глен Морган и Джеймс Вонг поступили именно так и создали один из самых страшных, отвратительных и неожиданных эпизодов в истории не только «Секретных материалов», но и ТВ вообще. Многие зрители до сих пор винят вторую серию четвертого сезона — «Дом» — в детских психологических травмах. Продюсеры настолько возмутились хулиганской выходкой авторов, что настрого запретили снимать продолжение скандального эпизода. Сам «Дом», в отличие от остального сериала, отказывались повторять до 1999-го (и даже тогда только по случаю Хэллоуина). Серии присвоили невиданный для «Секретных материалов» рейтинг TV-MA, который означал, что программа не подходит для зрителей до 18 лет.
«Секретные материалы» выходили до 2002 года, а затем с 2016-го по 2018-й, но та серия так осталась всего лишь одной из двух в истории шоу, показу которых предшествовало предупреждение о графическом содержании. Спустя 27 лет после первого показа она по-прежнему производит более мощное впечатление, чем многие другие культовые эпизоды. А заодно она напоминает, что обычно самыми страшными монстрами вокруг нас оказываются далеко не инопланетные существа и сверхъестественные паразиты.

Сюжет «Дома» больше напоминает не другие серии «Секретных материалов», а «У холмов есть глаза» и другие каннибальские хорроры ​

Как часто бывает в «Секретных материалах», в «Доме» Малдер и Скалли откликаются на приглашение шерифа из маленького городка с несколькими сотнями жителей, который так и называется — Дом. Провинциальные копы столкнулись с чем-то необъяснимым и решили обратиться за помощью в ФБР. Однако, приехав на место происшествия, специализирующиеся на случаях за пределами человеческого понимания агенты понимают, что это дело — не совсем их профиль. Кто-то заживо похоронил новорожденного ребенка с признаками всех возможных генетических отклонений и мутаций.

В жутком преступлении вроде бы нет ничего сверхъестественного, но Малдер и Скалли все равно решают остаться и помочь в расследовании. Их подозрения почти сразу падают на Пикоков — трех братьев из семьи, в которой инцест процветает еще со времен Гражданской войны. Сами мужчины напоминают пещерных людей, а их разваливающаяся лачуга без электричества и водопровода — ближайшее здание от того места, где нашли труп младенца. Агенты почти не сомневаются в их причастности, но кое-что все равно не понятно: если в роду Пикоков не осталось женщин и один из братьев зачал ребенка, то кто его родил и что теперь с несчастной матерью?
Разбираться в семейных перипетиях инцестуальных вырожденцев Малдеру и Скалли приходится самостоятельно. Шериф хоть и пригласил их помочь, но сам не проявляет особого энтузиазма и вообще больше всего беспокоится, как бы обезопасить родное захолустье от пагубного влияния порочных мегаполисов.

«Дом» смотрится больше как эпизод из антологии хорроров с персонажами из «Секретных материалов», чем серия самих «Секретных материалов». Вместо холодного света люминесцентных ламп — ленивое солнце, вместо офисов и лабораторий — провинциальный городишко, где никогда не происходило ничего серьезнее магазинной кражи, вместо внеземной жизни — не умеющие не то что писать и читать, а даже нормально разговаривать реднеки, одного взгляда на которых хватило бы для поднятия самооценки Джозефу Меррику. Больше всего Пикоки напоминают жутких каннибалов из «Поворота не туда» (вернее, наоборот, вполне возможно, что именно Пикоки послужили частичным источником вдохновения для создателей одной из самых сомнительных франшиз в жанре ужасов). По атмосфере это не футуристично-философский сай-фай, а реалистичная зарисовка на тему человеческой жестокости. Не «Нечто» и не «Близкие контакты третьей степени», а «Техасская резня бензопилой» или «У холмов есть глаза».
В общем, неудивительно, что представители канала и многие фанаты отнеслись к такому эксперименту без восторга: они привыкли к тому, что «Секретные материалы» — если и хоррор, то совсем другого типа. Однако именно то, как сильно «Дом» выделялся на фоне остальных серий, во многом и обеспечило ему культовый статус.

Источниками вдохновения для сценаристов «Дома» послужили книги об эволюции и… биография Чарли Чаплина​

По словам сценаристов Глена Моргана и Джеймса Вона, которые работали на «Секретных материалах» с первого сезона, они обсудили, как изменился сериал за время их двухлетнего отсутствия, и решили, что «Икс-файлам» нужен «пинок под зад». Закаленным фанатам хоррора захотелось придумать нечто по-настоящему жуткое, что заставило бы зрителей закрывать лица руками и ерзать на диванах перед телевизором. Примерно тогда же жена Моргана посоветовала им посмотреть документальный фильм «Охранник брата» о трех потерявших связь с цивилизацией братьях и о том, как одного из них заподозрили в убийстве другого.
Документалка впечатлила Моргана и Вона. Они задумались: как можно находить общий язык и взаимодействовать с людьми, которые не понимают, как функционирует современное общество и не считают себя его частью? Именно этот вопрос они поставили в основу сценария одного из четырех эпизодов, которые договорились написать для четвертого сезона «Икс-файлов».

В процессе подготовки они ознакомились еще одним источником — справочником по эволюционной теории под названием «Темная природа». Там, среди прочего, рассказывалось о случаях, когда птицы выкидывают птенцов из гнезд или когда птенцы сами выбрасываются из гнезд, когда понимают, что не выживут. Морган и Вон задались целью придумать аналог подобного поведения среди животных, но для человека.
Еще одним источником для сценаристов «Дома» неожиданно послужила биография Чарли Чаплина. В одной из глав великий комик рассказал, как провел несколько дней в валлийском городке Эббв-Вейл. На второй день глава семьи, у которой гостил Чаплин, познакомил его с мужчиной по имени Гилберт. Тот не имел ног, а его спальное место располагалось под комодом в пустой комнате того же дома, где остановился Чарли.
«Безногий получеловек с раздутой светловолосой головой плоской формы, впалым носом, большим ртом и мускулистыми руками выбрался из-под комода, — рассказывал Чаплин. — Он носил фланелевое исподнее со штанинами, отрезанными до бедер, прямо из которых торчали 10 толстых коротеньких пальцев».
Хозяин дома хотел узнать у прославленного актера, сможет ли Гилберт, по его мнению, выступать в цирке, но Чарли настолько ужаснуло увиденное, что он замялся и толком ничего не ответил. Под впечатлением от зловещей истории Морган и Вон придумали трех братьев, которые выглядели примерно так же, как Чаплин описал Гилберта: непропорциональные головы, искривленные рты и такие носы, как будто по ним со всего размаха врезали кирпичом. На истории Чаплина частично основывается и главный твист серии, связанный с появлением из-под кровати в доме Пикоков еще одного персонажа.

«Эта ситуация казалась ужасной, и я попытался ее использовать, — рассказал Морган про фрагмент из книги Чаплина. — Мы начали работать над историей, в которой еще один брат прятался под кроватью. И однажды днем Джим Вон сказал мне: “Это мать! Мать прячется под кроватью!”. Я почувствовал, что Фрейд и Джозеф Кэмпбелл от такого исполнили бы обратное сальто. Все было решено».

Чтобы «Дом» пустили в эфир, сценаристам пришлось согласиться на цензуру​

Вон вспоминал, что первую реакцию на серию они получили от руководства канала и продюсеров сериала. «Продюсер позвонил нам и сказал: “Парни, вы больные”, — рассказал сценарист. — Я подумал: “О чем он говорит?” Мне казалось, что мы делали намного более экстремальные вещи». На каком-то этапе сценаристы даже испугались, что серию вовсе не допустят к показу и после консультации с сотрудником Fox убрали самые жесткие моменты из сцены, где Пикоки нападают на шерифа.
Однако частичная цензура не смягчила общее отношение к «Дому»: даже участники съемочной группы подходили к Моргану и Вону и признавались, что ни в чем более мерзком им еще не приходилось участвовать за всю карьеру, а один продюсер сказал сценаристам, что «на этот раз они зашли слишком далеко». Исполнитель роли шерифа Такер Смоллвуд в перерыве между дублями подошел к члену съемочной группы и вежливо поинтересовался, часто ли у них в сериале используется подобный материал.
Очередная проблема в процессе создания серии возникла, когда авторы захотели использовать для одной из самых жутких сцен романтичный олдскульный хит 1957 года «Wonderful! Wonderful!» эстрадного певца Джонни Мэтиса, но тот прочитал сценарий и наотрез отказался предоставлять шлягер в своем исполнении. Мэтиса, которому тогда уже стукнуло 60, можно понять: не всякий уважаемый шансонье согласится, чтобы под его главный хит троглодиты как стая диких животных набрасывались на супружескую пару в их же доме и забивали жертв дубинками.

«Я знал, что хочу использовать эту песню с самого начала, — вспоминал Морган. — Мы перебрали где-то 50 вариантов и все равно остановились на ней. Эта песня звучит настолько восхитительно, что аж жутко. Она казалась мне по-настоящему тревожной. Режиссер и продюсеры думали, что в этой сцене Пикоки должны говорить, но я сказал: “Нет, они просто выходят с дубинками”».
Телевизионщики вышли из ситуации — нашли и использовали запись песни в исполнении другого певца Кенни Джеймса, который не столько исполнял самостоятельный кавер, сколько подражал Мэтису. В результате экранную версию «Wonderful! Wonderful!» почти невозможно отличить от оригинала. Сам Мэтис не смог помешать создателям «Дома» и Fox, поскольку не считался автором текста и не обладал правами на перепевки. Мелодичная песня навевала мысли о медляках на школьных дискотеках и вроде бы казалась неподходящим саундтреком для истории о жестоких убийствах в провинциальном городке, но, подобно тому как в «Американском психопате» Патрик Бейтман забивал персонажа Джареда Лето топором под драйвовую «Hip to Be Square», именно убойное сочетание обеспечил контраст между совсем не зловещей музыкой и безумием на экране.
Комитет по этике Fox одобрил серию к съемке лишь после того, как убедился, что Пикоки будут больше похожи на монстров, чем на реальных людей, утративших человеческий облик. Еще они потребовали, чтобы маньяки как можно меньше говорили — в общем, сделали все, чтобы зрители лишний раз не задумывались о том, что перед ними не чудовища внеземного происхождения, а выродившиеся реднеки. Следующим поводом для замечаний со стороны канала стало промо серии, в котором кричащего младенца выносили на улицу в грозу и хоронили заживо. Особенно встревожили цензоров звуки детского плача, не утихавшего, пока трое мужчин копали могилу. Большинство кадров из этой сцены пришлось убрать из тизера, а плач ребенка — сделать менее «человечным».



«Это был потрясающий звук, — восхищался работой придумавших плач ребенка звукоинженеров Морган. — Самый жуткий из всего, что я когда-либо слышал. Однако цензор, женщина по имени Линда, не согласилась. Она хотела, чтобы ребенок плакал как мутант. Поль и Тьерри, занимавшиеся пост-продакшеном, заставили этого мутантского младенца звучать как пищащую игрушку».

Никому из авторов серии новый звук не понравился, но пришлось согласиться, иначе эпизод вообще могли снять с эфира. Правда, сами Морган и Вон по-прежнему не представляли, насколько оживленную и неоднозначную реакцию вызовет серия.

«Мы пытались сделать страшное шоу, — объяснял Вон. — Не думаю, что мы вышли за рамки и создали что-то безвкусное».

Однако даже «мягкая» версия серии шокировала и возмутила многих зрителей ​

Сразу после премьеры серии 11 октября 1996 года на интернет-форумах начались бурные обсуждения. Мнения о «Доме» разделились: одни фанаты восхищались необычной серией и хвалили сценаристов за мрачную сатиру на семейные ценности, другие считали отступление от привычного стиля ненужным и необоснованным. Недовольные зрители в основном жаловались на три момента: сцену с гибелью деформированного младенца, тему сексуальных контактов между близкими родственниками и персонаж матери Пикоков – спрятанный под кроватью живой «обрубок» с ампутированными конечностями.

«Даже когда от нее осталось одно туловище, она по-прежнему контролирует сыновей, – рассуждал Вон. — Фрейдовская психология в действии. Наши матери управляют нами, в каком бы состоянии они ни были и как бы далеко ни находились».

Никто из авторов серии толком не понимал, как ее оценивать. С одной стороны — шикарный рейтинг в 18,85 миллионов зрителей и положительные рецензии от многих критиков (одна журналистка даже сравнила «Дом» с работами Тоуба Хупера и Дэвида Линча). С другой — зрители, которым происходящее в «Доме» показалось настолько отвратительным, что они даже не хотели анализировать сюжет и метафоры.

И все же за прошедшие с тех пор 27 лет стало очевидно, что большинство ценителей прониклись серией: она стала регулярно попадать в подборки лучших эпизодов, а ностальгирующие авторы хвалили ее за черный юмор, философские рассуждения о природе семьи и, конечно, уникальных для вселенной «Икс-файлов» антагонистов.

Впрочем, и для авторов, и для фанатов, которые впервые увидели серию по телевизору в 1996-м, она все равно осталась той самой — рвущей все шаблоны, слишком необычной и слишком жестокой. Конечно, те, кто привык к трешовым хоррорам 1970-х и 1980-х, не увидели в «Доме» ничего шокирующего, однако телевидение традиционно считалось более травоядным форматом, чем полный метр. На общедоступных каналах не показывали того, что осмеливались снимать для кинотеатров и VHS. Именно поэтому эффект от, по сути, киношного зрелища получился настолько оглушительным.

«Меня даже уязвила такая сильная реакция, — признался Вон. — За время нашего отсутствия (с середины второго сезона) шоу обрело огромную популярность. Думаю, многие люди не особо представляли, как мы работали, когда сериал только начинал выходить. Они говорили: “Господи, что вы творите?”. Нам оставалось только отвечать: “Да мы всегда делали именно это!”».

Действительно ли «Дом» — такая страшная серия? И что пытались донести авторы серии, если не собирались так шокировать зрителей? ​

Конечно, аудиторию, которая за последние десятилетия закалилась всеми возможными разновидностями хорроров — от «Астрала» и «Заклятия» до «Ведьмы» и «Реинкарнации» — «Дом», скорее всего, потрясет меньше, чем тех, кто впервые смотрел его в середине 1990-х. Хотя бить себя кулаком в грудь и утверждать, что самая страшная серия «Секретных материалов» сейчас смотрится как детская программа тоже не стоит. На самом деле она по-прежнему производит тяжелое, гнетущее и порой тошнотворное впечатление. Даже если подпрыгивать в кресле вы не будете, хотя бы в паре моментов наверняка поморщитесь, а к началу титров захотите посмотреть для разнообразия что-нибудь доброе и беззаботное.

Самое выдающееся в «Доме» — это то, что его легко представить никак не связанным с «Секретными материалами» короткометражным фильмом, где по совпадению или причуде судьбы главными героями оказались агенты из популярного сериала. С хронометражом в 44 минуты этот эпизод выглядит как достойный представитель направления хорроров, которое коротко можно охарактеризовать как «противостояние городских и реднеков». У Моргана и Вона получился гордый младший брат «Техасской резни бензопилой», где основной конфликт тоже возникает между первобытными «традиционалистами», Сойерами и приезжими, без спроса зашедшими на их землю.

Правда, в случае с «Домом» городские — это не похотливые подростки, а Малдер и Скалли, которые одним своим появлением угрожают порядку, сложившемуся в семье Пикоков еще в XIX веке. Основа этого порядка — выживание и производство потомства, а все остальное имеет мало значения. В русле своих «семейных ценностей» Пикоки без малейших сомнений избавляются от новорожденного, когда понимают, что из-за многочисленных дефектов ему не выжить, — точно так же, как птицы выталкивают из гнезда больных птенцов, даже если людям их поведение кажется необъяснимым.

Но если сценаристы на самом деле не планировали так пугать зрителей и не ожидали, что серию посчитают скандальной, то в чем вообще главная идея «Дома»? Или это просто эпатаж ради эпатажа, визуальный и концептуальный эксперимент? Не совсем. Многие фанаты, копнув глубже пугающего визуала, разглядели в серии виртуозную сатиру на людей, которые во что бы то ни стало отстаивают привычный образ жизни, сопротивляясь положительным переменам, хотя сами, выражаясь метафорически, ходят в туалет в дырку в земле, а воду греют исключительно в тазике. Пикоки — гротескная пародия именно на таких персонажей — тех, кто, прикрываясь семейными ценностями и традициями, оправдывает даже жестокость.

«У меня был период, когда я жил дома с женой и детьми, но мы не были хорошей семьей, — вспоминал Морган. —– Думаю, когда семья вместе – это хорошо, но она не должна стремиться быть вместе любой ценой, потому что тогда могут случаться плохие вещи. Я верю в семейные ценности, но то, насколько оправдана борьба за них, зависит от каждой конкретной семьи. У Пикоков тоже были свои семейные ценности. Если в серии и был какой-то социальный комментарий, то это он».

Впрочем, для большинства зрителей, включая представителей канала, «Дом» стал в первую очередь именно эпатажным экспериментом, повторить который они так и не решились. Когда сценаристы робко предложили снять продолжение про Пикоков, телевизионщики ответили жестко и однозначно: «Эти персонажи никогда больше не появятся на экранах». Тогда идею сиквела пришлось забросить, хотя после возобновления сериала в 2018-м Морган шутки ради назвал один из своих эпизодов «Снова дома», зная, что гики впадут в экстаз от перспективы возвращения жуткой семейки. В действительности серия не имела никакого отношения к Пикокам. Они действительно больше так никогда и не появились на экранах, но все равно стали легендарными персонажами и заняли почетное место в пантеоне злодеев «Икс-файлов» по соседству с инопланетянами, тульпами и оборотнями.